В то время я возвращался на лодке на Пхукет после удивительной недели, проведенной на острове Кох Яо Ной. Я с радостью загорал на пароме, работая над собственным загаром, когда приблизительно на полпути я почувствовал сильный толчок.
Их было несколько, так как лодка слегка раскачивалась из стороны в сторону. Будучи параноиком, склонным к тревоге, я сразу же начал испытывать иррациональные страхи: «Что это было? Мы только что врезались во что-то? Что, если в лодке появилась дыра? Мы утонем? Может быть, мы встретились с акулой? Есть ли здесь акулы?!
Я и не подозревал, что впервые в жизни реальность оказалась намного хуже моей паранойи.
Не зная, что что-то случилось, мы прибыли на Пхукет, где нас ждал очень нервный водитель такси.
«Вы ощущаете землетрясение? Землетрясение за полчаса до вашего приезда. Слишком сильное. Очень страшное».
Мы с Дейвом пожали плечами и сказали ей, что были на воде и ничего не почувствовали. Однако я не имела возможности не ощутить волнения. Впервые я испытал землетрясение на Тайване, и его магнитуда составила всего 4,5 балла, чего было вполне хватит, чтобы я потом пару дней был в ужасе.
Все, о чем я мог думать, — это добраться до аэропорта и уехать с Пхукета до того, как начнутся афтершоки.
Приехав в аэропорт, я заметил оригинальное количество людей, толпившихся снаружи. Наш водитель поинтересовался у охранника, открыт ли еще аэропорт. Так и есть. В аэропорту Пхукета есть сканеры сумок, размещенные у входа в здание, и я только что снял собственный рюкзак, чтобы его просканировать, как вдруг..,
Беспорядок.
Воздух наполнился вздохами и криками, и когда я в замешательстве поднял глаза, то увидел, что все люди в аэропорту одновременно устремились ко мне с одинаковым выражением ужаса на лицах.
Я быстро потянулась к Дэйву. «Дэйв! Что происходит? Что происходит?! Что нам делать? Что…»
…И тут мне стало понятно.
Там бомба.
Я перестал говорить, бросил все и побежал к выходу, бежал быстрее, чем когда-либо прежде. Я спотыкался, оступался, несколько раз чуть не упал на землю, но ничто не имело возможности помешать мне выбраться оттуда.
Боль в боку усиливалась, и казалось, что меня рвет надвое, я даже не замечала нарастающей грудные боли, дрожи в ногах и иголок в лице.
Достигнув расстояния, которое казалось мне намного безопасным, я сразу же попытался выяснить, что происходит.
«Случилось слишком сильное землетрясение. Сильные подземные толчки. Цунами приближается. Как в прошлый раз».
Цунами.
Я стоял неподвижно в течение минуты, не в силах пошевелиться, не в силах думать, не в силах осознать происходящее. Когда я пришла в себя, все, что я знала, это то, что я должна найти Дейва.
В определенный момент мы поделились, и поэтому я сделала то, что не должна делать в таких ситуациях. Я развернулась и побежала назад в сторону аэропорта.
Я пробивалась сквозь толпы обезумевших людей — все либо бежали, либо кричали, либо плакали. Это было похоже на сцену из фильма-катастрофы. Родители сажали собственных детей в автобусы и кричали водителям, чтобы те везли их на возвышенность, дети были практически в истерике от страха, а меня толкали и пихали с каждой стороны, пока все боролись за собственное спасение.
Я помчался назад, отчаянно сканируя каждое окаменевшее лицо, ища хоть проблеск знакомости, однако ничего. Мое сердце замирало. Я добралась до аэропорта, пришла в середину, и он был похож на город-призрак — осталось всего пару человек.
И тут я увидел наши сумки.
Не знаю, что пронеслось у меня в голове, но я знал, что должен взять их с собой. Я взвалила три собственные сумки на спину и вперед, а потом потащила с конвейера сумку Дейва.
Я отыскал багажную тележку, поднял на нее сумку Дэйва со сверхчеловеческой силой, о которой я и не подозревал, и начал бежать так, как будто от этого зависела моя жизнь. Так как в тот фактор так оно и было.
Обычно я с большим трудом переношу собственные сумки более чем на 100 метров за раз, поэтому попытка бежать с тремя сумками и в тоже время подталкивать еще одну в гору была похожа на попытку решить математическое уравнение при помощи стихотворения.
Через пару секунд моя одежда была мокрой от пота, лицо горело, и я чувствовал, что меня сейчас вырвет. Моя спина, казалось, вот-вот поломается, а ноги грозили подкоситься в любую секунду.
Бегая параллельно взлетно-посадочной полосе, я тратил половину собственного времени на столкновения с людьми, машинами и скутерами, а вторую половину — на то, чтобы судорожно оглядываться назад, дожидаясь увидеть приливную волну, захлестнувшую аэропорт.
Опять и опять я думал о том, чтобы выкинуть сумки на обочину дороги. Я не хотела помирать благодаря тому, что пыталась спасти все собственные вещи. Но как я могу просто оставить все здесь, чтобы их похитили?
Я чувствовал, как наваливается усталость, и с каждым шагом становился все слабее и слабее. По мере того как дорога становилась все круче, я слышала, как разрыдалась и умоляла помочь мне с тележкой. Ни один человек даже не обратил внимания на мое существование.
К счастью, после пары минут мольбы кто-то наконец сжалился нужно мной и помог направить мою тележку в гору. Я благодарила его опять и опять, а потом затихла и стала просто плакать про то, как мне страшно.
«Мы все боимся, милая», — был его мрачный ответ.
Спустя пару часов, показавшихся нам часами, мы, наконец, достигли места эвакуации: земельный участок, поднятый над дорогой не больше чем на 2 метра.
Это недостаточно высоко. Мы недостаточно высоко. Мне необходимо подняться выше.
Оглядевшись вокруг, мои колени начали подгибаться, на глаза навернулись слезы, и передо мной предстала катастрофическая сцена. Пока я смотрела, как обезумевшие люди карабкаются на поверхность стен, деревья и здания, одна женщина в слезах рухнула мне на плечо.
«Мы все умрем. Мои дети. Я никогда больше не увижу собственных детей. Моя семья. Помогите мне. Пожалуйста, Боже».
Я прочно обняла ее, пока мы обе истерически рыдали. Единственной моей мыслью в тот фактор было: Я умру в одиночестве.
А потом рука на моем плече, поцелуй в щеку.
Дэйв отыскал меня.
Я не имела возможности даже говорить, так как слезы текли по моему лицу. Я отчаянно прижалась к нему, пообещав себе не отпускать его, пока все это не окончится.
Моя радость была недолгой, когда по громкоговорителям прозвучало официальное объявление: Это подтвердилось. Цунами двигается в нашу сторону. Ориентировочно, его высота составляет четыре метра, и оно должно обрушиться через двадцать минут.
Я провела эти минуты в панике, плача и бормоча полную и абсолютную чушь в адрес Дейва.
И вдруг — тишина.
Все люди замолчали. Птицы перестали петь, а ветер стал заметно прохладнее.
Оглядываясь вокруг в замешательстве и тревоге, я услышал вдалеке слабый шипящий звук, который с каждой минутой становился все громче. Оглядев лица собравшихся, я увидел на лицах всех ужас и панику.
Цунами приближалось, и в данный момент я действительно потерял дар речи.
» Нет. Нет! Дэйв. Я люблю тебя. Боже мой. Не дай мне умереть. Пожалуйста, не дай мне умереть. Мне так страшно. Дэйв. Я не могу умереть. Боже мой. Что происходит? Пожалуйста. Пожалуйста. ПОЖАЛУЙСТА. ПОЖАЛУЙСТА.»
Сжав его руку так прочно, что я подумала, что могу сломать ему кости, я повернулась лицом к подиуму и приготовилась к смерти.
Я собирался умереть.
Когда шум достиг практически оглушительного уровня, большой самолет плавно появился в поле зрения… Вся масса людей громко вздохнула с облегчением и начала ликовать и хихикать.
Я бы почувствовал себя неудобно, если бы не согнулся, сухо дыша в кустах.
Мои колени подкосились, и я рухнул на пол, заливаясь слезами. Со мной было покончено. Я не имела возможности больше терпеть. Адреналин выветрился, у меня не осталось ни сил, ни желания жить.
Я просто хотела, чтобы этот ужас окончился».
Больше никаких новостей о ситуации не было, так что нам оставалось только сидеть и строить предположения.
С маленьким количеством данных на телефоне Дэйва мы проверяли Twitter каждые 10 минут, чтобы узнать, есть ли какие-нибудь новости. Везде проводилась эвакуация. Случилось еще два афтершока. Цунами должно обрушиться в течение 60 минут. Высота волны — четыре метра. Волна высотой 1 метр. Волна не дойдет до нас.
Все это перемежалось информацией из толпы, некоторые люди говорили, что это было самое сильное землетрясение в истории, что океан на Пхукете отступил на километр, что всем в гостиницах Таиланда нужно будет оставаться там на протяжении трех дней и что мы все умрем.
Я не знал, во что верить, но не мог себе позволить поверить, что с нами все будет в порядке.
Было еще одно объявление: Если в течение 2-ух часов не случится ничего плохого, все будут свободны.
Два часа.
Самые медленные два часа за всю мою жизнь. И тем более не самые спокойные.
Данные на телефоне Дэйва завершились, поэтому у нас не было доступа ни к какой информации. Мы могли только ходить взад-вперед, как и все другие, дожидаясь, что нам сообщат, что все будет хорошо.
Когда грузовые автомобили с экипажами самолетов были перевезены в зону эвакуации, было выполнено последнее объявление:
С нами все в порядке. Аэропорт откроется через 30 минут, и наши рейсы вылетят через определенный промежуток времени потом.
Я должен был ощутить смягчение, я должен был ощутить себя счастливым, я должен был присоединиться к ликованию и танцам всех других, но я просто оцепенел. Я ощущал себя пустым и провел следующие пару часов в трансе, практически не разговаривая, просто глядя прямо перед собой остекленевшими глазами.
Остаток ночи пролетел как в тумане:
медленное возвращение в аэропорт в темноте. Подсоединение к очереди на регистрацию. Выяснение, что все рейсы отменены, а на следующий день все рейсы наполнены. Провести ночь, лежа на полу в аэропорту и не в силах уснуть. Каждый несущественный шум будил меня и наполнял страхом и ужасом.
И вот где я сейчас.
Живой. Но весьма сильно потрясен, эмоционально уязвлен и отчаянно хочу уехать с Пхукета.
Послесловие: Как только Дэйв начал стоять в очереди в 4 утра, чтобы нас записали в список ожидания, нам повезло попасть на первый рейс в Чиангмай на утро следующего дня.
Собственно тогда я выяснил, что «цунами» в действительности было высотой 10 см. Пять человек погибли. По большей части от шока и сердечных приступов. Поразительно, что меня среди них не было…
Итак, я считаю, что сегодня это вздорное, слишком драматичное сообщение о волне высотой 10 см.
Однако это был, разумеется, наиболее страшный день в моей жизни…